Опарин А.А. Развенчанные боги. Археологическое исследование книг пророков Ионы и Наума
Часть II. Археологическое исследование книги пророка Наума
Глава 8
Голова Нимруда
Если мы посмотрим на одну из английских фотографий конца XIX
века, то увидим на ней представительного старца, с окладистой
бородой и спокойными чертами лица, немного как бы с высокомерием
взирающего на потомков. Глядя на этого человека кажется, что всю
свою жизнь он прожил в комфортабельных кабинетах, выезжая разве что
на двуколке в Букингемский дворец или Гайд-парк. Нашему удивлению
не было бы предела, если бы мы узнали, что этот представительный
старец большую часть своей жизни прожил в странствованиях, под
пулями и на коне, не раз смотрел в лицо смерти. Что всю свою жизнь
он выполнял секретные миссии дипломатического или прямо шпионского
плана, он занимался медициной, юриспруденцией, языками… и
раскапывал древние города. Человека этого зовут Остин Генри Лэйярд
(1817-1894). Он родился в Англии во французской семье. Получив
юридическое образование, он не остаётся в туманном Альбине, а
отправляется на Восток, который давно его манит. В конце жизни он
рассказывал, что своей любовью к Востоку он обязан сказкам
Шахеризады «Тысяча и одна ночь», сборник которых был опубликован
на английском языке в то время. Наконец, он прибывает в
Константинополь, где «знакомится с английским послом в Турции. Тот
по достоинству оценил Лэйярда, его готовность выполнять любые,
самые рискованные поручения. С тех пор связь Лэйярда с английской
разведкой не прерывалась до самой его смерти. Он появляется в Сирии
и Палестине, Ираке и Иране. Его можно было встретить в шатрах
кочующих персидских племён и в убогой хижине арабских феллахов. Он
дружит с шейхами бедуинов и пирует с сирийцами-христианами,
занимаясь интригами и натравливая их друг на друга» [1]. Но в душе этого человека жил не только
политический авантюрист, но большой и искренний любитель древности,
учёный-энтузиаст. Со временем история забыла Лэйярда-шпиона, но
никогда не забудет его как великого учёного, археолога, открывшего
миру 2 столицы Ассирии. Лэйярд прекрасно знал об открытиях Ботта, и
понимал их значение для науки. Поэтому он всеми силами убеждал
английского посла в Турции способствовать ему в начале раскопок в
районе Мосула. Он говорит о том престиже, который получит Англия в
их результате. Наконец, он убеждает посла оказать ему всяческую
поддержку, согласившись со своей стороны выполнить ряд секретных
поручений, касающихся выяснения политической обстановки в тех
районах. Местом своих раскопок он выбрал холм Нимруд, расположенный
в 22 милях от Мосула. Этот холм носил имя в честь древнего
правителя Месопотамии. «Хуш родил также Нимрода; сей начал быть
силен на земле; он был сильный зверолов пред Господом [Богом],
потому и говорится: сильный зверолов, как Нимрод, пред Господом
[Богом]. Царство его вначале составляли: Вавилон, Эрех, Аккад и
Халне в земле Сеннаар. Из сей земли вышел Ассур и построил Ниневию,
Реховоф-ир, Калах» (Быт. 10:8-11). Имя этого древнего властителя
было опутано в тех краях многими зловещими легендами. Уже первый
день раскопок привёл к открытию древней стены, облицованной
плитками с клинописными письменами. «Каждый день раскопок открывал
новые памятники древнего города. Однажды, когда Лэйярд подъезжал к
Нимруду, он увидел бежавших в панике арабов. — Мы нашли Нимруда! —
завопил в страхе один из них, узнав Лэйярда. — О, Аллах, о Аллах,
это не дело рук человека! Подойдя к месту раскопок, археолог
вздрогнул от неожиданности: на него, грозно уставившись, смотрели
выразительные глаза гигантской бородатой головы, такой большой, что
человек показался бы по сравнению с ней лилипутом. Это была голова
крылатого быка или льва: именно так выглядели и находки Ботта.
Молва о том, что Лэйярд нашёл голову Нимруда, быстро
распространилась по сёлам. Толпа суеверных людей пыталась разбить
статую. Лэйярду с трудом удалось спасти удивительное творение
ассирийцев. Вскоре вся статуя крылатого чудовища была извлечена
из-под земли» [2]. Так были
начаты раскопки города Кальху, построенного Ашшурцирпалом II
(883-859) и бывшего на протяжении нескольких десятилетий столицей
Ассирии. В ходе раскопок Лэйярда было обнаружено: цитадель,
представлявшая собой стены в форме ромба с зиккуратом в
северо-западном углу; так называемый Северо-западный дворец
Ашшурнацирпала II; Западный или дворец Ададнерари III (того самого,
при ком проповедовал Иона); Юго-западный или дворец Асархаддона;
Центральный дворец, вблизи которого был обнаружен знаменитый
„чёрный обелиск“: «наши взоры останавливают на себе превосходно
сохранившиеся изображения на монолите из чёрного алебастра, сплошь
покрытом по четырём сторонам своим клинописью, которая прерывается
пятью охватывающими камень полосами с рельефными фигурами;
последние снабжены краткими надписями, из которых мы узнаём, какие
предметы входили в состав взимаемой с неприятеля дани, а именно
здесь перечислены: серебро, золото, свинец, медные и золотые
сосуды, вазы, кубки, пластинки, предметы из слоновой кости, а также
заморские звери вроде дромадеров, буйволов, слонов и обезьян. Этот
памятник тем ценнее, что в сделанной на нём надписи упоминается имя
известное из Второй Книги Царств израильского царя Ииуя, который
называется тут данником ассирийского царя Салманасара III (859-824
г.г. до н. э.» [3]; дворец
Ашшур-этель-илани. Был также обнаружен зиккурат богини Нинурты [4]. Раскопки Кальху были
продолжены в 1852-1854 г.г. помощником Лэйярда Ормуздом Рассамом,
который откопал целый храмовый комплекс, посвящённый богу Набу, а
также статуи Ададнерари III и его матери Семирамиды. В 1854 году в
Кальху работал В.К. Лофтус, обнаруживший так называемый Сгоревший
дворец [5]. После Лофтуса
раскопки Калаха проводила английская археологическая экспедиция под
руководством М. Маллоуна с 1949 по 1963 г.г., в ходе которой был
обследован Северо-западный дворец, и особенно его тронный зал [6]. В процессе этих раскопок
была обнаружена памятная стела Ашшурнасирпала II, содержащиеся в
ней сведения подтверждали ряд сообщений из книги пророка Ионы, о
чём мы писали выше. Там же был обнаружен императорский „арсенал“
Салманассара III, здание архива Северо-западного дворца, храм Набу,
а также многочисленные изделия из слоновой кости. «Там было
обнаружено значительное скопление резных вещей из слоновой кости —
по большей части того типа, что служили украшением для мебели,
колесниц и парадной сбруи. Это были аккуратно сложенные или
разбросанные среди заполнявшего комнаты мусора горельефные или
барельефные пластины, фигурки животных и людей тончайшей работы, а
также отдельные резные круглые скульптурные фигурки работы
финикийских или сирийских мастеров, привезённые из западных городов
[7]. А здание бывшего арсенала
в Калахе было так же доисследовано Дэвидом Оатсом в 1958 году. Так
в ходе столетних работ была исследована вторая столица Ассирии —
город Калах, отстроенный заново при Ашшурнасирпале II и
превращённый им в центр своего кровавого царства, центр поклонения
жестоким богам. «Ашшурнасирпал предпринимает в Калахе обширные
строительные работы: остатки старых сооружений были снесены, на их
месте создана большая площадь, которую застроили великолепными
сооружениями. Здесь вырос царский дворец, храмы богам и зиккурат.
Все здания в Калахе занимали квадратную площадку размером,
примерно, 70х70 м, в центре находился квадратный двор (30
м2), по сторонам группировались большие залы,
представлявшие в плане продолговатые, узкие прямоугольники, а также
маленькие комнаты. Центральный фасад выходил на север. Отсюда
открывался вход в главный зал, предназначенный для торжественных
жертвоприношений, о чём свидетельствует большой жертвенник… Во
время строительства соблюдались все принятые в те времена
церемонии. Прежде всего, с помощью гадания определялся наиболее
удобный для начала строительства день. Ответ богов считался
решающим, и в указанный ими день назначалась закладка,
сопровождаемая религиозными церемониями. В торжественной процессии
воины несли на щитах статуи всех главных богов: Ашшура, Иштар, Эа,
Адада и др. Жрецы и остальные воины сопровождали процессию,
исполняя гимны и играя на музыкальных инструментах. После этого
начиналось жертвоприношение богам. Богослужение было особенно
пышным, поэтому его совершал сам царь, он же верховный жрец, одетый
в парадную форму… жертвования совершались по очереди перед каждой
статуей бога… К жертвеннику вели овец и козлят. Лилась кровь,
смрадный чад от сжигаемого жира и мяса наполнял воздух угаром.
Только после этой процедуры начиналась закладка фундамента. По
углам фундамента и под пороги клали разные фигурки, похожие на
изображения демонов. Их назначение отгонять своим страшным видом от
будущего здания злых духов, всякие болезни и напасти… Во дворце
Ашшурнасирпала была найдена статуя гения — покровителя… крылатый
дух с головой ястреба должен был изображать хранителя жизни царя»
[8]. Английский археолог Г.
Роулинсон писал о Калахе: «Дворец за дворцом воздвигались на
высокой платформе, блистая позолотою, живописью, глазуровкой,
ваянием и резьбою, стремясь затмить великолепием все прежние
постройки, между тем как каменные львы, обелиски, храмовые башни и
святилища разнообразили и скрашивали убийственную монотонность
местности. Высокий зиккурат, вздымавшийся над этой массой дворцовой
и храмовой архитектуры, придавал ей художественное единство. Тигр,
огибая всю западную сторону платформы, отражал все эти строения и,
оптическим обманом удваивал высоту их, сглаживал единственный
недостаток ассиро-вавилонского зодчества. Когда закат зажигал в
небе те пышные краски, которые можно увидеть только на Востоке,
Калах должен был казаться путнику, впервые созерцавшему его с
долины, видением из волшебного мира». Такова была столица Ассирии,
город Калах. Обустраивая город, царь, как мы видели, хотел всеми
силами обезопасить его, а главное себя, его главного обитателя, от
всех напастей. Он с поразительной тщательностью и пунктуальностью
следовал религиозным предписаниям. Он воздвиг огромных хранителей —
шеду, один вид которых должен был убить всех врагов царя. Он
повергал на жертвенники богов не только овец и коз, но и целые
народы, принося их в жертву Ашшуру, надеясь тем самым заполучить
его расположение. Он был уверен, что воздвигнутый ещё при великом
царе Нимруде и отстроенный им заново Калах простоит века, будучи
столицей мира. Но великий царь ошибался. Злые боги, которым он так
служил, были неспособны возвеличить и хранить Ассирию. Напротив,
они целенаправленно разлагали её народ, ведя его к гибели. Ни
мощные стены и башни, ни грозные хранители-шеду, ни свирепые воины
не могли спасти город, население которого попрало все нравственные
ценности и отступило от Бога. Руины Калаха служили и служат
напоминанием и предостережением для всех последующих народов,
свидетельствуя о том, к чему ведёт отступление от Господа, начатое
ещё царём Нимрудом в глубокой древности.
