Голгофа и
величайший подвиг, который был совершен на ней, живет не только в
сердцах верующих, не только на страницах древних хроник, но и в
безмолвных камнях. Но таких ли уж безмолвных? Нет! Эти камни имеют
свой голос и если мы прислушаемся к ним, то через суету
многолюдного и разноязыкого современного Иерусалима сможем услышать
их удивительный рассказ о великой трагедии, и в то же время, о
величайшей победе, имевшей место здесь 2000 лет назад.
Нашим путеводителем по этим необыкновенным местам станут четыре Евангелия, по которым мы проследим путь Христа от Гефсимании до Голгофы.
• ГЕФСИМАНСКИЙ САД.
В переводе это название обозначает «пресс для масла», располагается к северо-западу от Иерусалима, по ту сторону потока Кедрон, представляя собой неправильный четырехугольник со сторонами около 50 метров.
Сегодня в этом саду цветут, как и много веков назад, оливковые деревья, а также розы и нарциссы. Сад окружен оградой, через которую многочисленные путешественники со всего мира взирают на место, где давным-давно решалась их участь, и где было совершено самое известное на нашей планете предательство.
• ДОМ ПЕРВОСВЯЩЕННИКА АННЫ.
Из Гефсиманского сада Христа отвели к первосвященнику Анне (Ин. 18:13).
На месте его дома в настоящее время расположена Армянская церковь 15-го столетия. Она находится на Западном холме за пределами стены. От некогда роскошного дворца предстоятеля иудейской церкви остался лишь фундамент, позволивший археологам идентифицировать время его постройки и планировку. Символично так же и то, что на месте дома человека, столь рьяно боровшегося с зарождающимся христианством, стоит христианская церковь.
• ДВОРЕЦ-ЗАСТЕНОК КАИАФЫ.
Из дома Анны Христа повели во дворец Каиафы. Археологи, исследующие эти места, с удивлением увидели, что дворец первосвященника Иерусалима отличался не только роскошным убранством и большими зернохранилищами, но и наличием застенков. Полноценным раскопкам этого интересного архитектурного памятника препятствует то, что начиная с 5 века на этом месте строились церкви. Однако, даже несмотря на это, история сохранила нам многое с Каиафовых времен. «Парадный западный вход современной церкви ведет на верхний этаж, и с балкона, выступающего за восточный торец, посетитель может смотреть вниз на огромные хранилища под дворцом. Лестницы спускаются вниз в зернохранилище; хранилища масла облицованы штукатуркой и имеют круглые проходы. Там находится мельница со всем необходимым оборудованием, а также высеченное в скале стойло для осла, который работал на ней. В этой «сокровищнице» были найдены полные наборы мер и гирь, которыми пользовались только священники, а также огромный каменный дверной косяк: «Это Корван, или приношение». Подобные приспособления на таких весах указывали на хранение приношений для Храма» [1].
Благодаря скальной породе, хранилища Каиафова дворца выглядят как новые, будто бы только что оставленные ключниками первосвященника. Сохранился и зал, где совершался суд над Христом. Ныне этот зал находится на нижнем этаже под современной церковью (имеющей три этажа). Окна этого зала смотрят в сторону горного склона, где вырублены лестницы и галереи, возможно, именно на одной из них и сидел Петр с воинами, греясь у огня. С обеих сторон стены и углы зала суда обрублены в форме квадрата на высоту почти трех метров. В самой середине зала суд находится горловина узкого прохода в тюрьму, куда, по-видимому, опускали узника после суда. Если спуститься на самый нижний этаж, то там находится комната стражи, вокруг которой до сих пор находятся скобы для цепей. На одной стороне находится небольшое отверстие-окно, ведущее в узкую камеру осужденных, ниже, над полом, до сих пор виден выступ, на который вставал стражник, чтобы наблюдать за узниками. На противоположной стороне находится плаха для бичевания, на которой растягивали совершенно беспомощного узника, связывая его запястья кожаными ремнями, закреплявшимися на скобах. У ног его находились две емкости, высеченные в скале — одна для соли, а другая для уксуса, чтобы приводить его в чувства. В этих застенках как будто все еще слышатся крики несчастных жертв и издевательства палачей» [2]. Легко представить себе с помощью Библии то, что произошло на этом нижнем этаже в большом зале много веков назад, во время судилища над Иисусом.
Из этого дворца-тюрьмы измученного Спасителя повели к прокуратору Понтию Пилату.
• СУДИЛИЩЕ-ЛИФОСТРОТОН.
Иудейским первосвященникам для вынесения Христу смертного приговора необходимо было заручиться санкцией римского прокуратора, ибо по закону только он мог его утвердить и разрешить привести в действие.
Покинув дворец Каиафы, первосвященники и стража со своим Узником пересекли Тирофоенскую равнину, вышли из города через Рыбные ворота и, забравшись по крутому склону, который шел вдоль северной стены, подошли к неприступной крепости Антонии, Иерусалимской резиденции прокуратора.
«Пилат… сел на судилище, на месте, называемом Лифостротон, а по-Еврейски Гаввафа» (Ин. 19:13). «Лифостротон во дворе Пилата, где происходили эти события, пережил даже полное разрушение Иерусалима в 70 году по Р. Хр. Он был обнаружен в результате многолетней работы священника и археолога Л. Х. Винсента. Отец Винсент добился успеха, благодаря точному описанию Евангелия от Иоанна. Греческое слово «Лифостротон» означает «Каменный помост», а арамейское слово «Гаввафа» переводится как «Приподнятая земля». К северо-западной части стены Храма во времена Иисуса примыкала величественная башня Антония. Она стояла на скальном выступе, т. е. на «приподнятой земле». Ее построил и назвал в честь своего друга (Марка Антония — прим. А. О.) Ирод Первый» [3].
А вот как выглядело это сооружение во времена Христа по словам очевидца:
«Замок Антония с двумя галереями на внешней храмовой площади, западной и северной, образовывал угол. Построен он был на отвесной со всех сторон скале, вышиною в пятьдесят локтей. Это было творение царя Ирода, которым он доказал свою любовь к великолепию. Прежде всего скала от самой своей подошвы была устлана гладкими каменными плитами, отчасти для украшения. Отчасти же для того, чтобы пытавшийся вскарабкаться наверх и слезать вниз, соскальзывал с нее. Затем перед самым зданием поднималась на три локтя стена, внутри которой сам замок возвышался на сорок локтей. Дворец на четырех углах был обставлен четырьмя башнями, из которых две были пятьдесят локтей вышины, а две другие — семидесяти, так что с них можно было обозревать всю храмовую площадь. Там, где замок соприкасался с храмовыми галереями, от него к последним, вели лестницы, по которым солдаты квартировавшего всегда в замке римского легиона спускались вниз, чтобы разместившись по галереям, надзирать за народом в праздничные дни с целью предупреждать мятежные волнения» [4].
По образному выражению того же Флавия, «над городом господствовал Храм, а над Храмом — Антония» [5].
Долгое время этот рассказ Флавия, равно как и Библейские сообщения, не были подтверждены археологическими данными. Но вот, как мы уже писали, доктор Винсент, следуя евангельским описаниям, нашел эту крепость Ирода с Лифостротоном, на котором восседал Пилат. Вот как сам археолог описывает свое открытие: «Этот гигантский прямоугольник, почти полностью вырубленный из скалы, имел протяженность в 150 метров с востока на запад и 80 метров с севера на юг. Его защищали мощные угловые башни и огороженные сооружения… Заметной и характерной частью этого комплекса, несомненно, был внутренний двор площадью примерно в 2500 кв. м., использовавшийся как место встречи между городом и Антонией. Нависая над глубокими водоемами… этот внутренний двор был поистине сердцем крепости… Пилат установил свое судейское место на этом внутреннем дворе, который по этому случаю был преображен в преторию…».
На археологов взирали камни, видевшие Христа, стоявшего перед пятым прокуратором Иудеи Понтием Пилатом. И хотя в Антонии Пилат себя всегда чувствовал спокойно, как нигде, теперь, взирая на стоящего перед ним удивительного Человека, римлянину стало не по себе. Терзаемый сомнениями и противоречивыми мыслями, не в силах принять какое-либо решение, он отправляет Иисуса к царю Ироду, «…который в эти дни был также в Иерусалиме» (Лк. 23:7).
• ДВОРЕЦ ЦАРЯ ИРОДА.
Из зловещего замка прокуратора узника отправили к Ироду в царский дворец, «в котором великолепие и убранство доведены были до высшего совершенства. Он окружен был обводной стеной в тридцать локтей высоты, …с богато украшенными башнями и помещая в себе громадные столовые с ложами для сотен гостей; неисчислима была разновидность употребленных в этом здании камней, ибо самые редкие породы были доставлены сюда из всех стран… Много было перекрещивающихся между собой кругообразных галерей, украшенных разнообразными колоннами, открытые их места утопали в зелени. Здесь виднелись разнородные парки… с аллеями для гулянья… цистерны из меди, по которым протекала вода» [6]. В этом земном раю царь чувствовал полубогом и как развлечения потребовал от Христа явить ему чудеса. Спаситель со скорбью взирал на этого зарвавшегося от гордости человека, не подозревавшего, что пройдет совсем немного лет и он вместе со своей женой будет отправлен в изгнание, где и окончит свои дни в нищете и безвестности, а сам этот роскошный дворец погибнет в огне Иудейской войны… Но это будет потом, а теперь после допроса Иродом и нового разбирательства Его дела прокуратором, Спасителя приговаривают к распятию.
• ГОЛГОФА.
Эта гора оставила нам
красноречивое каменное свидетельство событий, описанных в Евангелии
от Луки 23:44-45, а также, в Евангелии от Матфея 27:51: «…и земля
потряслась; и камни расселись».
Итак, согласно свидетельству апостолов, смерть Христа сопровождалась внезапным наступлением темноты и землетрясением. Несмотря на то, что большинство трудов историков и писателей античности, в том числе, и писавших о событиях в Иудее в 1 веке по Р. Хр., навеки погибло, история сохранила для нас свидетельства древних авторов о необычном затмении солнца во дни императора Тиберия. Так древнегреческий историк Талл (1 век по Р. Хр.) в своей «Истории», 1 томе указывает на это событие, хотя и не может до конца объяснить его, так как, с одной стороны, опустилась тьма на землю, а с другой — в это время было полнолуние. А последнее, как известно, не может быть одновременно с затмением солнца.
Это необычное событие отмечает и другой историк 1 века Флегон, написав в своем историческом труде «Олимпиады» следующее: «Во время правления императора Тиберия солнечное затмение совпало с полнолунием».
Что же касается землетрясения, то его последствия на Голгофе сегодня может видеть любой турист: «…со стороны Голгофы еще заметны следы упомянутого в Евангелии землетрясения» [7].
Итак, камни сохранили нам живое воспоминание о страшной трагедии и в то же время величайшей победе, благодаря которой каждый из нас, и вы, и я, получили право на жизнь.
Примем ли мы свидетельство этих «живых» камней, которые сегодня вопиют к уму и сердцу каждого из нас?..
В следующей главе мы познакомимся с одним римским проконсулом.
