return_links();
?>
Библия и наука — nauka.bible.com.ua
© 1996-2005 А. А. Опарин
Разработка и сопровождение © 2000-2006 Yuriy Tsupko & Виктор Белоусов [email protected]
Глава 7
«Через год, в то время, когда выходят цари в походы, Давид послал Иоава и слуг своих с ним и всех Израильтян; и они поразили Аммонитян и осадили Равву; Давид же оставался в Иерусалиме» (2 Цар. 11:1). «однажды вечером он увидел с крыши своего дворца, по которой в эту пору он имел обыкновение прогуливаться (в архитектуре древних восточных дворцов и домов, крыша первого этажа служила местом отдыха — прим. А. О.), женщину необычайной красоты, купавшуюся у себя дома, в холодной ванне. Имя этой женщины было Вирсавия. Красота её совершенно очаровала царя, и он, не будучи в силах сдержать своей страсти, послал за ней». [Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 7. Глава 7, 1. С. 345].. Библия не только ничего не говорит о каком-либо насилии, совершенном над ней Давидом, более того, все источники и исследователи единодушно свидетельствуют, что Вирсавии даже «льстило, что её пожелал самый знаменитый человек в Израиле, всеми безмерно почитаемый и любимый». [Лендей Д. Давид. Ростов-на-Дону: Феникс, 1999. С. 280—281]. И потому она сразу отправляется ночью на зов царя, удовлетворив его страсть. Чуть позже хроники нам открывают ещё одну весьма неприглядную сторону характера этой женщины, ведущей себя внешне наивно, но тонко всё рассчитывающей. «Женщина забеременела и послала к царю просьбу найти какое-нибудь средство скрыть её прегрешение (потому что, по установленным законам, ей за прелюбодеяние грозила смерть)». [Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 7. Глава 7, 1. С. 345]. Она не сказала ничего, но в то же время сказала всё. Разве могли её прекрасные губы сказать прямо, что её мужа Урию надо убить? Нет, она не говорит… Она просто говорит Давиду: найди способ… В её поведении мы не видим не только раскаяния, но, напротив, оно спокойно и просчитано. Она понимает, что скандал Давиду не нужен и потому он, будучи взрослым человеком, прожившим длинную жизнь, сумеет найти нужный выход. Давид оказывается в тупике, и посылает за Урией. Впрочем, царь ещё, видимо, далёк от совета, подсказанного «мудрой» Вирсавией. Он пытается пока что обмануть и Урию, и главное, свою совесть. «Урию приглашают в царский дом, заваливают подарками и отправляют к жене. Давид… хотел скрыть своё участие в беременности Вирсавии. Однако Урия не спит с женой, а остаётся с солдатами, верный древневосточному обычаю воздерживаться от близости с женщинами во время военного похода. Из-за этого над прелюбодеем Давидом сгущаются все более темные тучи: Урия, иностранец, чтит своим воздержанием военное выступление, военачальник же высшего ранга, т. е. Давид, давно распрощался со старой израильской традицией. План Давида навязать Урии вызванную им беременность не удаётся». [Бейер Р. Царь Соломон. Ростов-на-Дону: Феникс, 1998. С. 31]. Давид повторяет попытку. «Но Урия спал у ворот царского дома со всеми слугами своего господина, и не пошел в свой дом. И донесли Давиду, говоря: не пошел Урия в дом свой. И сказал Давид Урии: вот, ты пришел с дороги; отчего же не пошел ты в дом свой? И сказал Урия Давиду: ковчег и Израиль и Иуда находятся в шатрах, и господин мой Иоав и рабы господина моего пребывают в поле, а я вошел бы в дом свой есть и пить и спать со своею женою! Клянусь твоею жизнью и жизнью души твоей, этого я не сделаю. И сказал Давид Урии: останься здесь и на этот день, а завтра я отпущу тебя. И остался Урия в Иерусалиме на этот день до завтра. И пригласил его Давид, и ел Урия пред ним и пил, и напоил его Давид. Но вечером Урия пошел спать на постель свою с рабами господина своего, а в свой дом не пошел» (2 Цар. 11:9—13). «Царь резонно рассудил, что столь долгое воздержание определенно подтолкнёт Урию к супружескому ложу, и через несколько месяцев причина беременности Вирсавии будет правдоподобно истолкована. Но Урия, иноплеменник, воспринявший веру Яхве со всем жаром прозелита, ощутил себя в большей степени евреем, чем большинство прирожденных евреев. Существовал обычай, запрещавший израильскому солдату познавать женщину в ходе военной кампании. Скорее всего, это табу возникло, чтобы в лагерях не появлялись доступные женщины и не разлагали армию… Несмотря на ухмылки Давида и его неловкие намёки, воин прямо заявил, что проведёт целомудренную ночь где-нибудь вне дома, подальше от телесных искушений». [Лендей. Указ. соч. С. 282—283]. «Ко все растущей тревоге Урии, Давид бесконечно продлевал его отпуск, неоднократно вызывал Урию в царские апартаменты, вел с ним однообразно скучные разговоры, щедро потчуя его самыми прекрасными из своих вин, но воин противился и пьянству». [Там же. С. 283]. Но даже напоив его (2 Цар. 11:13), царь не добился того, чтобы он шёл спать к жене. Эта страшная история показывает нам, как грех может исказить человека, заставляя его делать то, что всегда было ему противно. Открытый и прямодушный Давид теперь вынужден был играть роль гостеприимного хозяина, разыгрывая дружбу с Урией. Следящий всегда за духовным уровнем людей, он теперь сам спаивает другого человека. Всегда поощрявший проповедь о Боге, сочинивший в Его честь десятки псалмов, теперь Давид таким страшным и омерзительным образом «проповедует» евангелие тому, кто совсем недавно принял Бога в сердце. Безусловно, Давид этим очень мучился. Это подтверждает то, что он не приказывает сразу убить Урию, а тянет время, надеясь, что оно принесет избавление. Но сила греха уже в действии и остановить её, тем более, путём обмана, нельзя. Наконец, доведённый до отчаяния, он решается сделать то, что как казалось Вирсавии вначале и как теперь кажется ему, разрешит проблему. «Поутру Давид написал письмо к Иоаву и послал его с Уриею. В письме он написал так: поставьте Урию там, где будет самое сильное сражение, и отступите от него, чтоб он был поражен и умер. Посему, когда Иоав осаждал город, то поставил он Урию на таком месте, о котором знал, что там храбрые люди. И вышли люди из города и сразились с Иоавом, и пало несколько из народа, из слуг Давидовых; был убит также и Урия Хеттеянин» (2 Цар. 11:14—17). Он отправляет приказ об убийстве с тем, кого приказывает убить! И это делает Давид, который ещё совсем недавно щадил своих врагов и возмущался невинной гибелью Авенира. Иоав же, привыкший убивать, не моргнув глазом исполняет царское повеление. Быть может, полководец с ухмылкой и улыбнулся этому приказу Давида, который ещё совсем недавно распекал его, Иоава, за несправедливое убийство Авенира. И как тяжело должно было быть Давиду так пасть даже в глазах жестокого Иоава. Ещё более ужасно выглядит Вирсавия, устроившая дешевый спектакль, став прелюдно оплакивать мужа и облачась на несколько дней в траур. [Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 7. Глава 7, 2. С. 347]. Вообще создается впечатление, что это очень хладнокровная женщина, удивительно сочетающая в себе цинизм с выполнением религиозных обрядов. Так, переспав с Давидом, она совершает сразу же очищение по закону Моисея (2 Цар. 11:4), будто бы оно могло её очистить без покаяния. И теперь, поплакав положенные дни, она спешит к царю, занять место куда более высокое, чем место жены Урии. Как же могло произойти, что так низко пал Давид, нарушив в одночасье почти весь Закон Божий? Он и пожелал (X заповедь), и прелюбодействовал (VII заповедь), и убил (VI заповедь), и лгал, уверяя Урию в дружбе, и украл (VIII заповедь), взяв чужую жену. А всё началось с мимолетного взгляда, когда он случайно увидел обнажённую женщину и остановил на ней свой взор. «Но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью; похоть же, зачав, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть» (Иак. 1:14—15). С искушением сталкивается каждый человек, и сам факт встречи с искушением грехом не является. Нас искушает дьявол с витрин винных и табачных магазинов, которые располагаются вдоль улиц, по которым мы ходим. Он искушает нас обнажёнными и полуобнажёнными женщинами, взирающими на нас с рекламных щитов, или идущими в вызывающей одежде по улицам. Он искушает нас, когда мы видим выпавший на землю кошелек у идущего впереди человека. Он искушает нас, когда предлагает через других совершить незаконную финансовую сделку. Но если мы начинаем заглядываться на искушение, любоваться им, прокручивать его в мыслях, вот тогда он и зарождает в нашем сердце похоть, а это уже грех. Поэтому встречаясь с грехом, нельзя останавливать на нём своего взгляда. То есть, останавливать, конечно, можно, Господь дал всем свободу выбора, но останавливая, необходимо сознавать, что мы вступаем на путь беды, путь очень тяжкий и болезненный. И царь Давид испытал это на себе, хотя в момент получения известия о гибели Урии ему и казалось, что всё, наконец-то, окончилось.
return_links();
?>
Библия и наука — nauka.bible.com.ua
© 1996-2005 А. А. Опарин
Разработка и сопровождение © 2000-2006 Yuriy Tsupko & Виктор Белоусов [email protected]